Долгожданный президентский законопроект о Высшем антикоррупционном суде наконец-то подан на рассмотрение профильного Комитета ВР и обнародован. Конечно, внимание общественности сразу было приковано к ключевым параметрам – обеспечение институциональной независимости, профессиональных требований к судейскому корпусу, процедуры отбора кандидатов и организации работы. Основные претензии к законопректу – полной независимости нет, четкой специализации на ТОП-коррупции не наблюдается, объективность конкурса под большим вопросом, требования к кандидатам практически невыполнимы. Например, юристы начерно посчитали, что на всю Украину при таких требованиях не наберется и 20 претендентов на должности судей, - а необходима сотня человек. Впрочем, это если требовать соответствия кандидата всем четырем указанным условиям одновременно, а в законопроекте ст. 7 в конце п. 2 четко сказано: «...и отвечает одному из следующих требований». Но вообще минусы предложенной модели, по их мнению, преобладают над плюсами (да, они тоже есть, несмотря на сплошной «зрадофильский» информационный поток). Итак, попробуем разобраться без радикализма и истерик.

Коррупционерам - “подарок”на Новый год

На этот раз вместо традиционного бюджета “под елку” положили важнейший законопроект о Высшем антикоррупционном суде. Это должен быть последний винтик в государственном механизме борьбы с коррупцией, который выстраивается под огромным давлением западных партнеров и активной части украинского общества. Тот винтик, без которого 5 тысяч антикоррупционных дел пылятся в прокурорских шкафчиках, без рассмотрения и приговора суда.

Эта эпопея уже и так растянулась почти на год: от подачи в феврале 2017 года депутатского законопроекта, который Венецианская комиссия забраковала, и до нынешнего президентского варианта, который тоже не идеален, но оттягивать некуда. На Украину давят со всех сторон - МВФ, Венецианская комиссия, Госдеп, глобальная антикоррупционная сеть Transparency International. Но и сопротивление очень большое. Достаточно лишь вспомнить, с каким муками Верховная Рада выполняла чисто технический шаг – отзыв предыдущего законопроекта, который блокировал подачу нового.

Наиболее полную картину замечаний составила, на наш взгляд, Елена Сотник, председатель юридического комитета ПАСЕ, народный депутат (фракция “Самопомич”). Вот перечень ее положительных и негативных моментов президентского законопроекта, который будет вынесен на суд депутатов (подается в сокращенном виде).

Положительные моменты:

1. Индонезийский опыт

В законопроекте предусмотрено, что Высший антикоррупционный суд будет осуществлять правосудие в качестве суда первой и апелляционной инстанции (апелляционный пересмотр решений будет осуществлять специально созданная палата в рамках антикоррупционного суда). Такая модель является более универсальной и совершенной, чем когда апелляционный пересмотр осуществляется палатой в рамках Верховного Суда, поскольку, согласно этой модели, специальные процедуры и гарантии (конкурсный отбор и т. д.) должны быть обеспечены только для антикоррупционного суда, а не одновременно для антикоррупционного суда и палаты в Верховном Суде. Законопроект позаимствовал указанную модель из опыта Индонезии.

2. Финансовая независимость

Высший антикоррупционный суд определен главным распорядителем бюджетных средств, что является гарантией его финансовой независимости.

3. Бывшим прокурорам, таможенникам и политикам вход запрещен

Законопроектом предусмотрено, что не могут претендовать на должность судьи лица, которые в течение последних 10 лет работали в прокуратуре, других правоохранительных органах, а также занимали политические должности или имели представительский мандат.

Негативные моменты:

1. Широкая подсудность – угроза эффективности

Определенная законопроектом подсудность антикоррупционного суда фактически нивелирует его эффективную работу. Согласно законопроекту, антикоррупционному суда подсудимы не только те дела, которые подследственны НАБУ, но и достаточно широкий круг других дел, подследственных органам Национальной полиции. Например, антикоррупционные суды будут осуществлять рассмотрение дел по ст. 191 УК Украины (хищение), если это преступление было совершено путем злоупотребления служебным положением. В то же время, НАБУ осуществляет досудебное расследование уголовных дел по ст. 191 УК Украины, только если это преступление было совершено определенными категориями лиц или был нанесен значительный ущерб. Антикоррупционные суды будут рассматривать дела по ст. 262 УК Украины (похищение, присвоение огнестрельного оружия), которые вообще неподведомственны НАБУ.

В то же время, целый ряд дел, расследуемых НАБУ, будут неподсудны антикоррупционному суду. Например, по ст. 209 УК (легализация доходов, полученных преступным путем) или по ст. 366-1 (декларирование недостоверной информации).

Антикоррупционные суды будут не только осуществлять рассмотрение целого ряда дел, подследственных органам Национальной полиции, но и осуществлять надзор за соблюдением законов при досудебном расследовании (институт следственных судей). Законопроектом определено, что все ходатайства о применении мер в отношении всех категорий дел, относящихся к подследственности антикоррупционного суда (например, хищение, в отношении которого могут быть сотни уголовных дел, или похищение огнестрельного оружия) тоже будут подаваться в антикоррупционный суд.

Фактически, антикоррупционный суд вследствие определения такой подсудности будет завален делами, ходатайствами и жалобами, что сделает невозможным его нормальную работу.

2. Кадровый конкурс, которого по сути нет

Законопроект фактически не предусматривает специальных конкурсных процедур отбора в антикоррупционный суд. Определено, что применяются общие положения о конкурсном отборе, предусмотренные Законом Украины «О судоустройстве и статусе судей» с учетом отдельных особенностей. Такой особенностью, например, является прямая трансляция квалификационных испытаний. Но если конкурсный отбор будет осуществляться только в форме письменного тестирования (без закрепления необходимости проведения собеседования как обязательного этапа), такая прямая трансляция теряет смысл.

К тому же конкурсный отбор будет осуществлять Высшая квалификационная комиссия судей, а не специально созданная независимая конкурсная комиссия.

3. Международные наблюдатели остаются лишь наблюдателями

Значение Общественного совета международных экспертов является минимизированным. Их функция аналогична функции Общественного совета добропорядочности, то есть сбор информации о кандидатах. Но их решение может быть изменено решением Высшей квалификационной комиссии – 11 голосами из 16-ти.

То есть, вместо предоставления международным экспертам решающей роли в процессе отбора кандидатов (такие эксперты должны были бы входить в состав конкурсной комиссии, которая осуществляла бы непосредственный отбор), им предлагается предоставить только совещательные функции. Кроме того, члены Общественного совета международных экспертов назначаются и увольняются тоже Высшей квалификационной комиссией.

Предусмотренные законопроектом нормы фактически сделают отбор антикоррупционного суда аналогичным отбору в Верховный Суд, когда было утверждено большое количество кандидатов с негативными выводами Общественного совета добропорядочности.

4. Возможности для отсева неудобных кандидатов

Квалификационное требование к кандидатам на должность судьи относительно значительного опыта осуществления профессиональной деятельности по противодействию коррупции в международных организациях или международных судебных учреждениях и владение знаниями и практическими навыками применения современных антикоррупционных стандартов является нечетким и создает возможности для «отсева» неудобных для власти кандидатов.

Марина Нечипоренко, Киев